Главная » 2014 » Март » 17 » От Восхода до заката!!! Часть 2.
12:48 От Восхода до заката!!! Часть 2. |
От Восхода до заката!!! (Из воспоминаний командира БПК "Адмирал Исаченков" Павленко В.М.) Продолжение ..... Далее 4 года ремонта этого корабля в КМОЛЗ г. Кронштадта. С первых же дней, бпк «Адмирал Исаченков» как зарекомендовал себя , так и поддержи-вал все время звание лучшего среди ремонтирующихся кораблей. В заслугу себе могу поставить только то, что, не смотря ни на какие указания вышесто-ящих начальников, кроме Начальника главного штаба ВМФ, который имел на это право, я не позволил «растащить» на запчасти свой корабль, стоящий в ремонте . Конечно за это нажил себе огромное количество недоброжелате-лей. Но зато к выходу из завода, после ремонта, корабль был подготовлен без особых проблем по части технической укомплектованности. В общей сложности корабль простоял в ремонте четыре года. Срок не малый и задача не простая сохранить «не живой», с бездействующими механизмами корабль. Опять пришлось столкнуться с очень непростой проблемой для офицеров и мичманов жилищной. В Кронштадте ее решать было особенно трудно. Все-таки порядка ста офицеров и мичманов моего корабля, такое же количество с других кораблей и подводных лодок требовалось как-то обеспечить жильем. Увы ВМФ не способен был даже минимально решить эту проблему, которая существовала, вероятно существует и сейчас в местах ремонта и новостройки кораблей. Эту проблему, как я понимаю, старались обходить и обходят стороной чиновники всех рангов МО, ВМФ СССР и России, прикрываясь словами из Военной присяги о необходимости преодолевать все трудности военной службы. В тоже время в самом Кронштадте стояли бесхозные здания старых казарм, которые, при хорошем хозяине, можно было бы использовать для жилья. И это видели все, в том числе и офицеры приходящих на ремонт кораблей. Вывод напрашивался сам собой: забота чиновников всех рангов о своих непосредственных исполнителях, в данном случае рядовых защитни-ках отечества ограничивалась, в лучшем случае, своевременностью выдачей им положенных денежного, вещевого, и продовольственного обеспечения. Остальное – их личные проблемы. Интересный пример: я. командир крей-сера, был в таких же условиях, как мои подчиненные, а вот моя супруга, приехав в Кронштадт, устроилась работать в овощную базу , где, практи-чески на следующий день, получила двухкомнатную служебную жилпло-щадь, куда и «приютила» своего безквартирного мужа, командира – глав-ную фигуру на флоте. С вопросами о помощи в жилищном вопросе для своих подчиненных куда я только не обращался, но кроме сочувствия и, в лучшем случае, сожаления о невозможности ничем помочь я ничего до-биться не мог, иногда сталкивался с настоящей агрессией отдельных чинов-ников, которые советовали мне больше заниматься воспитанием подчи-ненных, а не обивать пороги кабинетов занятых делом людей. Однажды с этим вопросом я выступил на высшем форуме человеколюбия Ленинградс-кой вмб – партийной конференции. Выступление вызвало шквал аплодис-ментов в зале и бурю негодований в руководстве Лен. вмб. Больше права выступить на подобных форумах мне не давали. В конце 1985года, как раз, когда у бпк «Адмирал Исаченков» заканчивался ремонт, Лен. вмб подверглась серьезной инспекционной проверке МО СССР . В это время у меня на корабле произошло ЧП – драка двух матросов южной национальности с тяжелой травмой одного из них. Несмотря ни на какие заслуги этот факт, произошедший на приписном корабле Северного флота командованием Лен. вмб был преподнесен как один из главных недостатков проведенной инспекции Ленинградской вмб. Я был наказан по партийной линии, понижен в должности и некоторое время скитался как «Г» в проруби, на различных временных должностях, Затем по-видимому, чтобы реабилитироваться, был назначен командиром плавучей судоремонтной мастерской «ПМ-59» 7 опэск СФ. Через 1,5 года командир 7 опэск, в то время, контр – адмирал Воинов Дмитрий Павлович предложил мне сменить «работу-службу» на штабную в боевой подготовке СФ, тем более, что за меня хлопотал мой хороший друг, начальник отдела подготовки надводных кораблей УБП СФ, в общем – то, неординарный офицер и человек капитан 1 ранга Сенько Валентин Григорьевич. Далее с 1987г по1990г. пошла служба в УБП СФ: вначале старшим офицером, а через год начальником группы подготовки ракетно-артиллерийских надводных кораблей в отделе подготовки надводных кораблей Управления боевой подготовки СФ. С этой должности в декабре 1990 года, по замене, я был переведен на Черноморский флот ,где до 1995г. служил в УБП ЧФ. Здесь тоже все становление на новом флоте, уже вроде бы опытного офицера, капитана 1 ранга, было, как говориться, «через тернии к звездам». На Черноморский флот я прибыл по плану кадрового обмена: на мою должность в УБП СФ был направлен один из начальников штабов соединения флота, у которого вышел срок получения воинского «звания капитан 1 ранга», а я прибыл в УБП ЧФ на равнозначную, либо с повышением должность на завершающей стадии своей служебной карьеры. Но не все так просто проис-ходило. Все должности в УБП ЧФ, куда я прибыл для дальнейшего продол-жения службы оказались занятыми и меня временно поставили исполнять обязанности одного из офицеров Управления боевой подготовки флота с обязанностями «делай, по обстановке, то что прикажут», являясь, факти--чески, заштатной единицей управления. Как сказал, в то время Начальник Управления боевой подготовки флота – Заместитель Командующего ЧФ по боевой подготовке контр – адмирал Алексеев С.Г., звания и знания у тебя достаточно для того, чтобы выполнить любое приказание – дерзай, завое-вывай авторитет и ожидай должность. Перспектива помечена не была, но я привык на Северном флоте много вопросов не задавать и делать то, что при-казывают. Так прошло время моего заштатного периода, когда я получал де-нежное содержание по предыдущей должности Северного флота. Пришло время, когда мне начали начислять денежное содержание исходя только из моего воинского звания. Я снова напомнил о себе своему начальнику контр-адмиралу Алексееву С.Г. на что тот раздраженно и в тоже время с показным оптимизмом ответил, что все под контролем и меня (капитана 1 ранга) временно допустили исполнять должность старшего помощника командира большой подводной лодки пр. 641Б, стоявшей в заводском ремонте (долж-ность капитана 3 ранга), чтобы я мог получать какое-то денежное содержа-ние для обеспечения себя и своей семьи. В принципе мне была понятна по-добная кадровая практика, которая проводилась обычно с целью удержать у себя нужного для дела человека, у которого имелась, по замыслу руково-дителя, перспектива занять достойную его знаниям и опыту должность. Опять не вдаваясь, в обсуждения «перспективных планов начальника», я продолжал выполнять не до конца понятные обязанности, но по-видимому, очень важные в «планах руководства», человека, куда пошлют. А ведь мне приходилось в этих «непонятках» работать с командирами соединений, опытными, грамотными специалистами, которые, по результатам моей работы, должны были предпринимать порой очень серьезные действия. По сути, работая на соединениях, я как и другие офицеры управлений, отделов и служб флота должен был проводить замысел Командующего флотом в качес-твенные практические мероприятия на местах. А подобное рискованное, на мой взгляд, использование обличенных большими полномочиями и властью «временщиков», с надеждой только на их совесть и порядочность, порой могло и порой приводило к негативным результатам, особенно в то время, когда начали активно развиваться рыночные взаимоотношения, в том числе и во флотской среде. Но тем не менее с инициативой и старанием я продол-жал делать, «что велят». Прошло еще около полугода. Подводная лодка, на которую я был временно допущен старшим помощником командира, начала готовиться к выходу из ремонта. Встал вопрос необходимости ставить на должность действующего, реального человека, который должен был готовить пл к выходу в море. С другой стороны «перспективного» офицера УБП ЧФ, то есть меня, вроде бы без хлеба тоже негоже оставлять. Принимается новое решение временно допустить меня старпомом на среднюю подводную лодку С-76(уже на штатную категорию «капитан-лейтенант»), тоже стоящую в ремонте. И это в то время, когда в самом Управлении освободилась долж-ность начальника отдела подготовки надводных кораблей флота. Конечно здесь я уже не стал молчать и попросил Начальника Управления объяснить, почему моя кандидатура не подходит на эту должность. На что мне было разъяснено, что перспективная схема расстановки кадров диктует свою логи-ку, в которую я пока не вписываюсь. Что ж в этом тоже своя правда, нас так же учили перспективной схеме расстановки кадров, которая должна выпол-няться. Замкнутый круг. С одной стороны живой человек, выполняющий беспрекословно «обязанности куда пошлют» «зависнувший» за штатом, с другой стороны рамки кадровой работы руководителя и я, уж смирившись с очередной «логикой обстоятельств» начал строить свою перспективу службы по нисходящей. Получалось, что уволиться в запас, по складывающейся схеме кадровых расстановок заштатных специалистов, мне, вероятнее всего, придется с первичной лейтенантской должности. Это навевало меня на мысль не написать ли рапорт о досрочном увольнении в запас хотя бы с капитан-лейтенантской должности. С такими мыслями 22 августа 1991года я прибыл на КП Черноморского флота заступать в очередное дежурство помощником оперативного дежурного флота по боевой подготовке. Как всегда на утреннее заслушивание оперативного дежурного флота пришел Командующий Черноморским флотом адмирал Хронопуло М.Н. в сопровождении начальников Управлений и Служб флота. Не знаю точно по-чему, но Командующий спросил у меня полушутливо, как идет мое, «северя-нина» становление в Управлении боевой подготовки Черноморского флота. Я в такт ему полушутя ответил, что очень активно: за восемь месяцев службы на флоте я уже с должности старшего помощника командира большой подводной лодки дослужился до должности старшего помощника команди-ра средней подводной лодки из-за отсутствия свободных должностей в УБП ЧФ. Поинтересовавшись с какой должности СФ я прибыл на ЧФ, Командую-щий флотом удивленно спросил своего Заместителя по БП почему тот не представляет меня на свободную должность начальника отдела, на что контр –адмирал Алексеев С.Г. , замявшись, ответил, что вопрос, якобы, в стадии подготовки представления документов. Командующий флотом приказал с ве-черним докладом представить документы о назначении меня ему на подпись. Вот так неожиданно «быстро» (спустя 8 месяцев) решился вопрос с назна-чением Вашего покорного слуги на должность по переводу меня с Северного на Черноморский флот. В дальнейшем все шло в плановом порядке, без осо-бых неожиданностей. Через немногим более полугода я был переведен на должность с бóльшим объемом работы: начальником отдела подготовки раз-нородных сил ЧФ, c должности которой я, капитаном 1 ранга, через три с лишним года, уволился в запас. Нашему поколению офицеров ВМФ «шестидесятников» довелось видеть не только расцвет Военно-морского флота СССР, но и его искусствен-ный развал и уничтожение, с середины 80-ых, а особенно в 90-е и последу-ющие годы. Взять хотя бы такой пример: в 1985 году когда, заканчивался ремонт бпк «Адмирал Исаченков» в КМОЛЗ, под предлогом того, что рабочие завода должны получить премию по итогам года за успешный ремонт боевого корабля 1 ранга, несмотря на большие недоделки в ремонте, меня, командира корабля, в приказном порядке заставили вывести корабль на ходовые испытания. Я, как командир, знающий досконально от своих подчиненных и сам о фактическом техническом состоянии корабля, не подписал ни акт готовности корабля к швартовным испытаниям, ни акт готовности корабля к ходовым испытаниям, ни государственный акт о завершении заводского ремонта корабля. И тем не менее, уже после моего ухода, в начале 1986 года, с корабля, бпк «Адмирал Исаченков» , был передан Северному флоту с недоделками в ремонте. Фактически через два года его эксплуатации на флоте он перестал быть полностью боеготовым кораблем, а через некоторое время был списан и порезан на металлолом. Спрашивается, зачем было вкладывать десятки миллионов рублей советских налогоплательщиков в ремонт боевой единицы флота, чтобы менее чем через пять лет иметь на балансе ВМФ СССР груду металла. Это ли не пример искусственного разрушения мощного Военно-Морского Флота Державы. Далее, после увольнения в 1995 году (по возрасту, с правом ношения военной формы одежды) в запас, более 10 лет мне довелось работать в командных должностях на судах вспомогательного флота ЧФ, наблюдая за дальнейшим искусственным разваливанием ВМФ России. Современные
боевые корабли продавались за границу в качестве плавучего металлолома,
относительно годные к эксплуатации корабли списывались и продавались
коммерческим структурам для дальнейшей эксплуатации. Некоторые из них, как, к
примеру, «Герои Севастополя» до сих пор курсируют коммерческими рейсами. А взять, к
примеру, ккс « Березина»- уникальный корабль, которому аналогов нет ни у нас , ни за
рубежом. Списан и порезан на металлолом в расцвете лет срока службы корабля.
Совсем нелепая судьба определена была спасательному судну Черноморского флота
«Эльбрус», который был пущен «на иголки» буквально после первого среднего
ремонта. Я в то время работал на плавучем кране
«ПК-32050», который участвовал в техническом демонтаже «Березины» и «Эльбруса» и своими глазами
видел, как снималась с кораблей новейшая техника и оборудование, порой
находившиеся еще в заводской смазке, осо-бенно со спасательного судна. Разве
это государственный подход к сохра-нению достояния страны. Ведь это десятки и
сотни тысяч государственных средств, затраченных на изобретение и создание этих сложных инженерно - технических сооружений
для обеспечения ВМФ страны. Другой пример, уже, из конкретно касающейся моей работы на кораблях вспомогательного флота ЧФ ВМФ России. Довелось мне попасть на работу старшим помощником командира судна физических полей «СФП-17». Судно до моего прихода пять лет не выходило в море. Полный, как гово-риться, отстой. Несколько раньше меня на судно командиром был назначен молодой, энергичный офицер капитан-лейтенант Ибрагимов Руслан Григорьевич, которого, к его чести, не устраивала служба командира отстой-ного судна. Надо сказать, часть экипажа уже свыклась с мыслью, что выходы в море на своем судне - это давно забытое прошлое. Каждый день в опреде-ленное время приходить на работу и уходить с работы - это удобно и многих это устраивало. Но только не Ибрагимова Р.Г. Вникнув в обстановку и оценив фактическое состояние судна, посоветовавшись с начальниками и экипажем, он решил совершить, казалось бы невозможное – реанимировать судно. Начальники, не очень веря, в успех дела, решили, по крайней мере, не мешать. В то время бригадой вспомогательных судов командовал довольно опытный, со здоровой авантюрной искрой в характере, капитан 1 ранга Айриян Георгий Сократович. И с его согласия, при моей безусловной старпомовской поддержке командира судна (все-таки опыта службы и командования кораблями и судами у меня было хоть отбавляй) мы начали готовить судно к выходу в море и выполнению свойственных для этого судна задач. Надо сказать, что бóльшая часть экипажа поддержала инициативу командира, тем более, что это предусматривало материальное вознаграж-дение в виде 30% надбавки к окладам как «плавающему» кораблю. Особенно был уверен в своих силах старший механик Дюбкин Александр Иванович, тот, как никто другой, знал о технических характеристиках своей энергети-ческой установки, о ее далеко неиспользованном техническом ресурсе. Но не все так просто оказалось. Техника долго не использовалась по прямому предназначению, да и, что греха таить, были из состава экипажа такие, которые никак не хотели выходить в море и «пакостили», как только могли, В общем не просто было. Но вера и настойчивость командира и поддержка заинтересованных в победе начатого дела членов экипажа, привели к желан-ному результату. Буквально через полгода экипаж смог предъявить себя и судно отделу Управления надзора за безопасностью мореплавания, водолаз-ных и глубоководных работ ВМФ, судно вышло в море, отработало положен-ные курсовые задачи и вошло в линейный состав действующих судов брига-ды, выполняя все свойственные этому типу судов специальные задачи. Все казалось бы складывалось как нельзя лучше для всех: и для экипажа судна и для всего Черноморского флота, который получил, дублирующее основную однотипную единицу «СФП-183», судно, способное в критической ситуации его подменить. Дело стало за малым: провести косметический доковый ремонт, который бы обеспечил нахождение в строю «СФП-17» еще лет на пять. Командующий флотом, в то время адмирал Масорин Владимир Васильевич, поддержал восстановление действующей единицы флота. Каза-лось с явным энтузиазмом к этому отнеслось командование ВИС и ТУ флота. Но на деле же далеко не все оказалось так гладко. Кому-то «на верху» судно исправным было не нужно. Даже командир бригады вспомогательных судов капитан 1 ранга Айриян Г. С., который вначале поддерживал «реанимацию» и ввод в действующий состав «СФП-17», категорически стал настаивать на списании судна. И как только командующий ЧФ сменился, судно «СФП-17», актом было списано из состава флота и передано в коммерческие структуры. Вот еще один пример, на мой взгляд, не совсем хозяйского отношения к сбе-режению флота. Может быть в каких – то глобальных структурных изме-нениях в развитии флота и страны в целом я был далек от реальности, но я был воспитан идеей, что Россия – это всегда была, есть и будет Великая Морская Держава и ее Военно-морское достояние нужно, по возможности сберегать. Я не одинок в этой убежденности. Многие, если не все члены Союза Советских офицеров с болью в сердце следят за теми «преобразованиями», которые происходят сейчас в Вооруженных Силах Украины и России. Особенно больно за Российские Вооруженные Силы, которые напрочь утра-тили былую мощь. Как уточнил представитель военного ведомства России: «Сейчас более 70 тысяч офицеров выведены за штат и находятся в распоряжении командования, из них около 10 тыс. - выпускники военных вузов двух последних лет». Подготовка кадрового заказа для Вооруженных сил России в военно-учебных заведениях Минобороны приостановлена до 2012 года, заявил "Интерфаксу" источник в российском военном ведомстве. По его словам, это связано с "избыточным количеством офицерского состава и резким сокра-щением (до150 тыс.) офицерских должностей в армии и на флоте". Министр обороны РФ Сердюков приостановил с 1 сентября 2010 года подготовку офицеров в военных вузах. Мотив решения – «отсутствие офицерских должностей» в российской армии. Такого в России еще не было. Даже в «эпоху волюнтаризма» Н.С. Хрущева, который в свое время прославился массовым сокращением армии, военные вузы продолжали исправно готовить офицерский корпус для страны. При всем своем волюнтаризме Никита Сергеевич, все-таки понюхавший пороха во время войны, на военные вузы не покусился. Или пример из
заявления IV съезда МССО
прошедшего в Москве 27.02.2007 года : «Указ В.В. Путина "О боевом знамени
воинской части", которым предусматривается замена овеянных славой знамен
на квадратные полотнища с изображением крестов и двуглавых орлов, - это
очередной удар по боевым традициям воинских частей и соединений, оскорбление
ветеранов войны и военной службы». А что же Украина? Не большой свежий пример: глава Госпредприятия Минобороны Украины «Белоцерковский военторг» Людмила Рябич ,в первых числах нового 2011 года, заявила, что 11 тыс. украинских солдат на Рождество могут остаться без питания. По ее словам, за последние четыре месяца 2010 года военное ведомство задолжало более 30 млн. грн, и теперь поставки горячего питания в 70 военных частей находятся под угрозой срыва. Это только фрагмент из проблемы финансовой ямы нашей оборонки. Вот уже 20 лет армия Украины не видит новых видов вооружения. Подготовка личного состава никакая,- считает директор Украинского инсти-тута публичной политики Виктор Чумак. Наша армия катастрофически недополучает средства по всем фондам. Вероятно поговорка о том , что «государство, которое не хочет содержать свою Армию, в скором времени вынуждено будет содержать чужую» вполне может относится и к России и к Украине. Кто-то из древних очень точно сказал: «Тот, кто не учит уроков Истории, того очень скоро из Истории вычеркивают». И мы, члены Союза Советских офицеров, не должны равнодушно смотреть на происходящее вокруг нас. Еще в 70–е гг. Американский социолог Давид Полп убеждал: «Мы должны использовать все, чтобы отвратить молодежь от политики. Пусть молодые балбесы делают, что угодно: танцуют «твист», занимаются спортом, посеща-ют ночные клубы, пьют, мы не можем им отказать в этом», Вот кто проповедник среди нашего народа идеи «Я вне политики!» Вот чьими идеями и наставлениями руководствуются западные марионетки в Украине, потворствуя спаиванию нашей молодежи в, созданных после развала СССР, ночных кабаках. Не вникающим ни во что человеком легче управлять в своих интересах, он как слепой, ему можно на белое говорить черное, на черное - белое, можно вести в пропасть, а он еще будет и благодарить. По принципу "Я вне политики" живет только животное, поело, поспало, день не били и хорошо. Человек живет по законам, и если мы не вникаем в политику, не влияем на людей принимающих законы и определяющих внутреннюю и внешнюю политику, значит, позволяем им делать с нами что угодно и вести куда угодно. Результатом проведения внутренней и внешней политики является наша с Вами жизнь, жизнь наших детей. Мы максимально должны быть сами в курсе политической обстановки в мире и в стране, анализировать ее и всеми силами доводить до молодежи, что нельзя быть в стороне от жизненно важных принципов участия каждого в жизни народа и общества . Вместе, мы дисциплинированная, управляемая непобедимая сила. Ког-да мы проводим митинги против понижения жизненного уровня нашего на-рода, это мы делаем и для всех тех, кто молчаливо стоит за нашими спинами и ждет, что будет дальше. Мы все вместе обязаны выполнить требования воинской присяги, которую в
свое время торжественно принимали. Мы обязаны ежедневно спрашивать себя: «Что я
сегодня сделал для спасения нашей Родины?» |
|
Всего комментариев: 0 | |