Главная » 2014 » Март » 17 » Командир бригады Стефанов Алексей Георгиевич.
13:27 Командир бригады Стефанов Алексей Георгиевич. |
Командир бригады Стефанов Алексей Георгиевич.
Стефанов А.Г. стал начальником штаба 170 бригады после командования БПК «Адмирал Юмашев» при Бараннике В.Г. Затем принял от него бригаду в составе 5 кораблей проекта 1134А, 2 кораблей проекта 61МП и «Киева». Потом бригаду свели к более оптимальному составу, передав корабли пр. 61МП в 120 бригаду ракетных кораблей и приняв от нее БПК «Кронштадт» и «Адмирал Макаров». На всех командных должностях Алексей Георгиевич умел заставить подчиненных работать заинтересованно и доверял им. Каким Стефанов был командиром, говорит, например, такой эпизод. Выход на первую боевую службу БПК «Адмирал Юмашев» был через 8 месяцев отработки на Севере, после постройки и испытаний на Балтике. Старпом был еще не допущен, поэтому до прихода в Средиземку Стефанов с мостика практически не сходил. А вахтенные офицеры у нас заступали даже не каждый день, столько их было. Собрал их Стефанов на ходовом и спросил: «Кто первый помощник командира в управлении кораблем? Правильно, вахтенный офицер. Вы тут пуза греете, а мне в гальюн не сходить. В общем, так. Разбудить за 5 минут до катастрофы, я в каюте». И ушел. Через несколько суток вахтенные офицеры умели все – и связью пользоваться, и донесения составлять, и всем чем надо руководить без подсказок. Правда, Стефанов поставил в каюте выносной пост связи и держал включенной громкую связь с ходовым, так что в случае чего мог сразу ответить командованию или подсказать вахтенному офицеру. Другой пример доверия. Собрал Алексей Георгиевич нас, только что получивших звание старших лейтенантов, и спросил: «Ну, кто хочет командовать кораблем?» Некоторые, оправившись от неожиданности, высказались положительно. Тогда Стефанов скомандовал: «Подходим к бочке. Исполнять команды старшего лейтенанта Губанова. А вы, Губанов, становитесь на бочку». Мне он как-то доверил управлять кораблем при дрейфе у танкера, с которого возили продукты. Сложность была в том, что это было в море Альборан, где течение всегда перпендикулярно ветру. Танкер стоял на якоре под углом к ветру, а нас несло и крутило. Алексей Георгиевич очень тактично и кратко подсказывал, что и как надо делать. Такая практика воспитывала огромное чувство ответственности, позволяла почувствовать корабль. Многие потом захотели стать командирами. Кораблями проекта 1134А потом командовали не только наш старпом Павленко В.М., но и инженер БЧ-2 Сергей Шевченко, командир ЗБ-4 Анатолий Жданов, старпомом стал командир ракетной противолодочной группы Николай Бобраков. Командуя штабом, а потом и бригадой, Алексей Георгиевич продолжал строить свои служебные отношения на доверии к подчиненным. Дежурные по бригаде в рамках своих обязанностей были совершенно самостоятельными. А к дежурству привлекали не только флагманских специалистов, но и корабельных офицеров – помощников командиров, командиров боевых частей. Это значительно расширяло кругозор, стимулировало к продвижению по службе, отбирало лучших. Всегда спокойный, внутренне собранный, Стефанов никогда не повышал голос. В самых сложных условиях он находил место для шутки, чем сразу снимал напряжение. На БС, он, как правило, бросал курить, а в базе смолил, но понемногу. Так, на четвертые сутки перехода через штормовую зону, когда все лежат, а работают лишь механики, связисты и штурмана, вызывает он на связь штурмана и говорит: - Курить хочешь? - Конечно, аж свербит в одном месте. - А я, штурман, уже 56 часов 37 минут не курю. Если Алексей Георгиевич «бакланил» на ходовом, то никогда не забывал о том же и для вахты. Сразу легче становилось, особенно ночью. Видимо, от Скворцова он унаследовал правило принятия нестандартных решений. В 1981 году, когда Стефанов командовал на боевой службе отрядом кораблей СФ («Адмирал Юмашев», «Стройный», «Громкий», «Задорный»), мы участвовали в поисковой противолодочной операции в Ионическом море. Вопрос стоял так: найдете подводную лодку – оценка за БС «пять», не найдете – «три». Трое суток поиска ни к чему не привели. Назревал завал мероприятия. Вызвал Стефанов меня, флагмина отряда, и спросил: - Ну что, минер, делать будем? - Да вроде бы уже все переделали. - А ты подумай, может что-то еще можно испробовать. - Да уже по-всякому пытались. Подлодка, если она есть, нас за сотню километров слышит, все равно не подпустит. Без авиации – бесполезный номер. - Так у нас же вертолет на «Юмашеве». - А что он один может сделать? - Ну, придумай. - Ничего он не найдет. Ну, только может, проверить отсутствие слежения. Да чего ей за нами следить, ей удирать надо. Тем не менее Стефанов вызвал командира вертолета и поставил ему задачу: - В общем так, Леха (командир вертолета был комбригу тезкой). Пройдешь по корме, посмотришь сначала глазами, может, где след или торчит что постороннее. Потом пройдешь вот так (показал на планшете обстановки), помокаешь втихую. Перед посадкой сделай круг побольше, мокни в стороне и снова взглядом посмотри – может, кого и испугаем. На третьем зависании командир вертолета доложил «Есть шумопеленг». Честно говоря, я подумал, что Стефанов договорился с командиром вертолета, что тот подержит «контакт», а к подходу кораблей его «потеряет». Но вертолет перелетел в очередную позицию, и я услышал по связи: «Фактически!». Стефанов хитро посмотрел на меня и спросил: - Ну что, минер, дальше командовать? - Как что, товарищ комбриг? Конечно, кораблями контакт принимать, а то вертолет сейчас на посадку запросится. - Ну давай, командуй. Прикидываю по заранее заготовленной палетке позиции кораблям и по УКВ подаю команду. Корабли разворачиваются на обратный курс и дают самый полный ход. По докладам вертолета, подводная лодка начала наращивать ход и уклоняться. Через минут пять говорю Стефанову: - Товарищ комбриг, мы так контакт не примем. - Почему? - Стереотип командования. Корабли идут самым полным, а надо максимальным ходом, иначе лодка уйдет. Стефаном моментально передает команду на корабли, а мне приказывает следить за занятием ими позиций. Через 5 минут газотурбинные корабли докладывают о развитии хода 30 узлов. Ох, и красивы же они на такой скорости! Кормы почти не видно, бурун ее выше, а от носа развал волны, как крылья чайки. И пение турбин, аж в 10 кабельтовых слышно. Подлетели в назначенные позиции, сбросили ход и сразу двумя кораблями взяли контакт. «Юмашев» подотстал со своими котлами, да и для посадки вертолета пришлось маневрировать. В Средиземке акустическая обстановка отличная, как лодка не крутилась, контакт поддерживался постоянно. Через минут 40 подлодка резко увеличила скорость и пошла на отрыв, на таком ходу контакт поддерживать было уже сложно. И тут вдруг доклад сигнальщика: «Лодка всплывает на курсе!» Сразу отворот и сброс хода. Бегу к визиру – вроде бы не атомная лодка, а «дизелюха» не могла такую скорость дать. Наконец, опознается наша ПЛ проекта 641Б. Вызываем ее на связь минут 20. Наконец, в отрытой сети «петушиными» словами пытаемся узнать, не ее ли мы гоняли. Не ее. Тогда спрашиваем, не слышала ли лодка, кого мы тут через ее район прогнали. Не, не слышала. И тут оказывается, что лодка тоже принимает участие в нашей операции, только ее место должно быть миль на 30 в стороне. В общем, снесло ее, залезла в наш район не вовремя. Пока колупались с этой лодкой, супостат ушел. Общее время слежения составило 68 минут. Этого хватило на зачет. На этой же боевой службе на основе нашего походного штаба был создан штаб 52 отдельной бригады надводных кораблей 5 Средиземноморской эскадры. Из штатного состава штаба 170 бригады были только Стефанов, флаг-РО Г.М. Брусиловский в роли начальника походного штаба, только что назначенный флагштурманом Сергей Коптев и флаг-РТС. Остальные были командиры боевых частей «Адмирала Юмашева» или прикомандированные с других кораблей. Приходилось управлять не только своими 4-мя кораблями, а еще несколькими отрядами кораблей БФ и ЧФ. Потом к нам пересел заместитель командира 5 эскадры контр-адмирал Шалыгин. Школа была бесподобная. Нам приходилось планировать поисковые противолодочные операции, учения с большим составом разнородных сил. В это время командира эскадры Селиванова вызвали в Москву, и из нас сделали КП 5 эскадры. Для помощи нам из 52 точки, где стояла плавбаза со штабом 5 ОпЭск, прислали штатного флагманского химика, который помог только тем, что привез содержание утреннего доклада. Теперь пришлось уже управлять всей 5 эскадрой. Правда, планирование осталось в штатном штабе, но повседневным управлением занимались мы. Доклад на утренней пятиминутке звучал так: «Готовность такая-то. Силы 5 эскадры в составе: 51 отдельная бригада подводных лодок в составе пяти подводных лодок проекта 641Б (перечисление, кто, где и чем занимается). 52 отдельная бригада надводных кораблей в составе (такое же перечисление, порядка полутора десятков кораблей). 53 отряд спасательных судов в составе (порядка 6 спасательных судов, водолазных и т.п.). 54 отдельная бригада судов обеспечения (самая большая по численности и самая ходовая, все суда находились в постоянном движении, в том числе заходили в иностранные порты. Отслеживать их деятельность было достаточно сложно)». Еще были доклады разведобстановки, плана, погоды, обеспечения мероприятий. В общем, час это продолжалось. Стефанов в этих условиях был нештатным заместителем Шалыгина, с чем успешно справлялся. В сложной обстановке Алексей Георгиевич становился только спокойнее. Однажды во время учения штаб 7 эскадры за двое суток выдал нашей 170 бригаде подряд три взаимоисключающих боевых распоряжения. При жестком нормативе принятия решения это привело к тому, что двое суток мы не отходили от карт. Наконец, когда пришло третье распоряжение, народ не выдержал, начал бухтеть. Стефанов спросил: «Что делать, мужики? Все равно мы никуда не денемся, ваять решение надо». Я сказал: «Товарищ комбриг, ну почему всегда штурман-минер-РТС по всем командам пашут и во все моря ходят, а остальные от случая к случаю?» Стефанов сказал: «Понял», после чего распределил обязанности, включая мичманов, лично набросал замысел на карте и определил основные параметры решения. Через 4 часа мы сбросили подготовленные карты чертежникам и разошлись, при этом все текстовые документы уже были напечатаны. Своим юмором, простотой общения Алексей Георгиевич располагал к себе, хотя некоторых начальников, особенно из политуправления, это раздражало. Однажды зимой, когда циклон заносил снегом трое суток подряд, и народ замучился по 3 – 4 раза в день убирать корабли, причалы и территорию, случилось вот что. В эскадре было 2 трактора – гусеничный и колесный, которые разгребали снег по сторонам, а потом матросы скребками и волокушами дочищали территорию и сбрасывали снег в море. Так вот, на третьи сутки эта техника не пришла. А снег был такой, что трое человек только могли волокушу с места сдвинуть. Комэск на служебной машине застрял сразу, как только проехал КПП, от которого начиналась территория нашей бригады. Естественно, был крайне недоволен, добираясь до штабного корабля почти по колено в снегу. Досталось и комбригу. А народ не то, что устал, его эта снеговая война заколебала уже до крика. Тогда Алексей Георгиевич лично написал телефонограмму следующего содержания: «Командирам кораблей. С прискорбием извещаю вас, что вся автотракторная техника 7 ОпЭск вышла из строя. А потому приказываю: выделить потребное количество личного состава (объясняю термин «потребное»: если надо - всех!) и до обеда убрать свою территорию. Целую. Ваш комбриг» В мгновение ока содержание телефонограммы стало известно всем, до последнего непричастного! Вышли все, невзирая на чины и заведования! Приказание было выполнено. Будучи еще начальником штаба, Стефанов заочно учился в Военно-морской академии. Уезжая на сессию, он оставил доверенность на получение денежного довольствия нашему помощнику В.Н. Белоусову. А тут то выходы в море, то еще что-то. Словом, вовремя деньги Стефанову не прислали. Тогда Белоусову из Питера пришла телеграмма следующего содержания: «ВАШУ МАТЬ ВЫСЕЛЯЮТ ИЗ ОБЩЕЖИТИЯ СРОЧНО ШЛИТЕ ДЕНЬГИ». Володя-то еще впопыхах не разобрался, ходил и спрашивал: «Чью мать выселяют, из какого общежития?». Народ на бригаде лежал несколько дней. Однажды летом в воскресенье, около полудня – звонок в мою квартиру. Открываю дверь – комбриг. - Здравия желаю, заходите, Алексей Георгиевич. - Здравствуй, Яков Викторович. Как живешь, чем занят? - Да ничем. Семья в Питере, скучаю. - Слушай, минер, давай выпьем? Представляете мое оцепенение? Мямлю насчет того, что, вроде бы, неплохо, но водку и шило я не пью, дома только вино, а из закуски только суп из пакета. - Не боись, закусь я сделаю. Сгоняй в магазин, возьми куря французского – знаешь, есть такие потрошеные? Да если дома специй нет, тоже прихвати. Алексей Георгиевич оказался отменным «кухарком». Сделал такое в духовке, что не всякий раз моя жена делает. В общем, посидели, поговорили обо всем. Того куря я почти всего один слопал (каюсь), Стефанов только одну ногу. Сроду столько мяса не ел, а тут еще и в период летней «голодухи» без семьи! Оказалось, что Алексей Георгиевич в размолвке с супругой, вот настроение и ни к черту. - Не возражаешь, если я у тебя с недельку перекантуюсь? - Да какие возражения, Алексей Георгиевич, вместе-то веселей! - Но ты уж прости, утром на службу со мной в УАЗике ездить не будешь – не поймут. - Да я все понимаю, тут 22 минуты всего от Заставы-то пешком, а на автобусе – семь. За то время, что Стефанов жил у меня, я узнал, что он без памяти любит своих дочерей. Старшая, Евгения, училась на преподавателя музыки, приходила часто на скрипке поиграть. Младшая, Снежана, еще школьница. Алексей Георгиевич общался с детьми исключительно мягко, вникая во все девичьи проблемы. В свободное время Алексей Георгиевич брал гитару и что-то такое под аккорды своим глухим голосом бубнил под нос. Оказалось, он пишет стихи и песни, в основном на морские темы. Иногда очень даже злободневные. К сожалению, записанных песен Стефанова я не видел. После бригады Алексей Георгиевич был назначен в Управление боевой подготовки ВМФ заместителем начальника отдела боевой подготовки надводных кораблей (к Е.А. Скворцову). Но это было позднее-перестроечное время, когда корабли встали на прикол. В центре начиналось засилье «паркетных» адмиралов. Стефанов не захотел ни становиться таким, ни заносить им хвосты. Поэтому ушел начальником учебного центра (кажется, в Купавну или Коломну). Там и закончил свою службу, хотя командир дивизии и даже эскадры из него получился бы отменный. Но настало время временщиков…ХОХЛОВ Яков Викторович (зам. нач. отдела оперативной и боевой подготовки штаба 7 ОпЭск) |
|